Лисовец Дмитрий Эдуардович

Полное описание

Дмитрий Лисовец с августа 2016 по январь 2017 служил в «Украинской добровольческой армии», а затем, с начала 2020 года по июнь 2021 года, — по контракту в Вооружённых силах Украины. На момент начала полномасштабной войны проживал в Мариуполе как гражданское лицо. 3 апреля 2022 года Лисовец вместе со своей тётей попытался покинуть город, разрушенный российскими войсками в процессе длительных боёв. По единственному открытому коридору они вынуждены были уехать в Россию на эвакуационном автобусе. На фильтрационном пункте в населённом пункте Весело-Вознесенка Дмитрий рассказал задержавшим его сотрудникам ФСБ РФ о том, что несколько лет назад служил в украинских вооружённых силах. Кроме этого, он рассказал силовикам, что он украинец, что любит свой город и свою страну, Украину. После этого его задержали. Сначала молодого человека удерживали в отделе полиции по постановлению судьи Неклиновского районного суда Ростовской области Ольги Николаевны Говоровой: 4 апреля 2022 года она назначила Лисовцу пять суток административного ареста, за «неповиновение сотрудникам полиции», а затем его отправили в СИЗО Таганрога. Там мариупольца без каких-либо оснований и процессуального статуса держали до 15 июня. В это время, по словам адвоката Григория Крещенецкого, приведённым изданием «Медиазона», Лисовца пытали, требуя признаться в участии в боевых действиях. Адвокат пересказал его слова: «С украинцами в этом СИЗО вообще не церемонятся. Врываются в камеру в масках, бьют всех без разбора». Также Лисовец рассказал защитнику, что украинцев в СИЗО Таганрога заставляют стоять посреди камеры с утра и до вечера, присесть, а тем более прилечь нельзя. 

Уголовное дело возбудили лишь 16 июня 2022 года, после чего решением Ленинского районного суда Ростова-на-Дону Лисовца отправили в СИЗО-4, расположенный в здании областного управления ФСБ. После задержания у родственников Лисовца в Мариуполе прошли обыски, в ходе которых забрали его фотографии в военной форме.

После возбуждения уголовного дела, в июне, ФСБ выпустила пресс-релиз, посвящённый задержанию Лисовца: «В результате комплекса оперативно-розыскных мероприятий, на территории Неклиновского района РО в апреле 2022 задержан гражданин Украины Дмитрий Л., проходивший службу в незаконном вооружённом формировании “Украинская добровольческая армия”, являющемся боевым подразделением украинской националистической организации “Правый сектор”, которая признана экстремистской и внесена в Перечень некоммерческих организаций, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности по основаниям, предусмотренным Федеральным законом О противодействии экстремистской деятельности”». 

В свою очередь, суд в своём пресс-релизе сообщил: «Установлено, что в 2016-2017 Лисовец Д.Э. принимал участие в боевых действиях на территории Волновахского района ДНР, неоднократно вступал в боестолкновения с военнослужащими ДНР. В отношении Лисовца следственным отделом УФСБ России по Ростовской области возбуждены уголовные дела по ч. 2 208 УК России “Организация незаконного формирования или участие в нём”. Ленинским районным судом г. Ростова-на-Дону ему избрана мера пресечения в виде заключения под стражу».

По словам защитника, в постановлении о возбуждении дела следователь назвал Дмитрия «приверженцем идеологии радикального украинского национализма и русофобии».

По словам адвоката, в начале ноября защита Лисовца подала на имя старшего следователя УФСБ России по Ростовской области Дедимовича ходатайство о прекращении уголовного дела — защитник пытался убедить следствие, что состава преступления в действиях Лисовца нет. 

В своём ходатайстве он указал, что ещё в январе 2017 года Дмитрий Лисовец «добровольно вышел из состава Украинской добровольческой армии», а во время фильтрации и на многочисленных допросах в ФСБ «сообщил органам власти чистосердечные признания об участии в Украинской добровольческой армии». Защитник отмечает, что в примечании к инкриминируемым статьям прямо сказано, что этот факт освобождает человека от ответственности.

Следователь в ходатайстве отказал, завершил расследование и передал дело на утверждение в прокуратуру. «Мы всё понимаем про суды в России сейчас. Просто ждём, пока обвинение утвердят и дело передадут в суд, а это точно случится», — рассказывал «Медиазоне» адвокат.

Он пояснил, что, помимо слов самого молодого человека, в деле есть показания засекреченного свидетеля под псевдонимом «Русич», который якобы видел, как в 2016 году Лисовец в составе «Украинской добровольческой армии» патрулировал границу между Украиной и самопровозглашённой ДНР. Тот дал показания, что он является гражданином ДНР, находился на линии соприкосновения и сумел в бинокль рассмотреть Лисовца, а потом нашёл его фамилию в Интернете. 

15 июня 2022 года Дмитрий Лисовец включён в перечень террористов и экстремистов Росфинмониторинга.

Уголовное дело Лисовца возбудило и вело УФСБ по Ростовской области. 

7 декабря 2023 года Южный окружной военный суд в Ростове-на-Дону в составе коллегии из трёх судей под председательством Дениса Александровича Галкина вынес приговор. 

Как указано в пресс-релизе прокуратуры Ростовской области, «в суде установлено, что в июне 2016 года, находясь на территории Донецкой Народной Республики, Лисовец с целью участия в боевых действиях вступил в незаконное вооруженное формирование “Украинская добровольческая армия Правого сектора”. Оно входило в структуру “Правого сектора”, деятельность которого запрещена на территории Российской Федерации.

После этого фигурант прошёл обучение тактике ведения боя и обращению с боевым оружием, взрывными устройствами и взрывчатыми веществами, представляющими опасность для окружающих. С учётом полученных навыков Лисовец участвовал в указанном незаконном вооружённом формировании на территории Волновахского района Донецкой Народной Республики до момента пресечения его преступной деятельности сотрудниками правоохранительных органов».

В приговоре также указано, что Лисовца отправили на позиции в селе Широкино Волновахского района ДНР, где он «строил фортификационные сооружения, вёл наблюдение за позициями народной милиции и неоднократно вступал в огневой контакт с милиционерами».

Обвинение представлял сотрудник прокуратуры советник юстиции Юношев Д.В.

Основания признания политзаключённым

Дмитрий Лисовец признан виновным в участии в незаконном вооружённом формировании по ч. 2 ст. 208 УК РФ. Таковым российские правоохранители, судя по имеющимся сведениям в СМИ, считают «Украинскую добровольческую армию» (УДА), в которой, насколько известно, Лисовец проходил службу в 2016–2017 годах. Помимо этого, ему инкриминирована ч. 2 ст. 282.2 УК РФ ( «Участие в деятельности экстремистской организации») — запрещённого в России «Правого Сектора», боевым подразделением которой следствие и суд считают УДА. ВСУ, где Лисовец проходил службу по контракту, не могут даже теоретически быть отнесены к незаконным вооружённым формированиям, поскольку являются легитимной военной организацией, подчиняющейся верховной власти независимого государства, существование и правовой статус которых прямо предусмотрены украинским законодательством. 

Однако и УДА не может, на наш взгляд, рассматриваться в качестве вооружённого формирования, не предусмотренного законодательством иностранного государства, поскольку, несмотря на то, что это добровольческое подразделение формально не входит в состав какого-либо правоохранительного ведомства Украины, не обладает статусом воинской части, его деятельность нельзя считать незаконной, поскольку государство, будучи на протяжении длительного времени осведомлённым о существовании УДА и её участии в боевых действиях, не предпринимало никаких мер к её прекращению. Более того, УДА тесно взаимодействовала и взаимодействует с ВСУ. В любом случае, вопросы, связанные с оформлением правового статуса УДА на территории Украины являются сугубо внутренним делом этого государства и не являются предметом правового регулирования российского законодательства. По своему смыслу ст. 208 УК РФ предусматривает уголовное преследование за участие в вооружённом формировании, действующем вопреки законодательству того государства, на территории которого оно создано и функционирует, что очевидно неприменимо к деятельности Украинской добровольческой армии, которая не только не пресекалась украинским государством, но и была направлена на защиту его интересов.

Кроме того, согласно изменениям в Закон Украины «О статусе ветеранов войны, гарантиях их социальной защиты» от 7 апреля 2015 года, участниками боевых действий признаются лица — участники добровольческих формирований, которые были образованы или самоорганизовались для защиты независимости, суверенитета и территориальной целостности Украины, принимали непосредственное участие в АТО (п. 20 ст. 6). Также были внесены изменения в ст. 7 и 10 этого закона, которые признали за добровольцами право на статус инвалида войны в случае ранения, а за родными погибших добровольцев — право на статус семьи погибшего. 

По нашему мнению, следует также подвергнуть критической оценке и вывод российского суда о том, что УДА как вооруженное формирование имела цели, противоречащие интересам Российской Федерации. Развязывание Россией вооружённого конфликта на территории Донецкой и Луганской областей Украины в 2014 году, а затем — полномасштабной войны в 2022 году, противоречит международному праву и является преступлением согласно национальному законодательству РФ (в частности, ст. 353 УК РФ — «планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны»). Долговременные негативные последствия преступных решений руководства РФ, связанные с вооружённой агрессией против Украины, начиная с 2014 года позволяют охарактеризовать именно эти действия как противоречащие интересам Российской Федерации. 

Что касается субъективной стороны вменяемого Лисовцу состава, то преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 208 УК РФ, является деянием, совершаемым с прямым умыслом, в случаях, когда «участники этого формирования осознают его незаконность и свою принадлежность к нему», как об этом сказано в п. 27 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 09.02.2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности».

Очевидно, что Лисовец, проходя службу в УДА, не мог считать её незаконным формированием, поскольку эта организация не рассматривалась как таковая украинским государством: с момента своего образования она участвовала в боевых действиях по отражению российской агрессии во взаимодействии с ВСУе.

В процитированном выше пресс-релизе указано, что Лисовец проходил службу «в незаконном вооружённом формировании “Украинская добровольческая армия”, являющемся боевым подразделением украинской националистической организации “Правый сектор”».

Однако эта информация не соответствует действительности. 16 июля 2014 года был создана не «Украинская добровольческая армия», а Украинский добровольческий корпус, действительно имевший отношение к «Правому сектору». Но в конце 2015 года лидер «Правого сектора» Дмитрий Ярош вышел из этой организации, после чего и объявил о создании на базе фронтовых подразделений корпуса Украинской добровольческой армии, которая, таким образом, непосредственного отношения к деятельности «Правого сектора» не имела и его боевым подразделением не являлась. Дмитрий Ярош неоднократно заявлял о том, что «Украинская добровольческая армия» подчиняется украинскому военному командованию, а не является «незаконным вооружённым формированием», каковым его объявляет российская пропаганда. Дмитрий Лисовец проходил службу в УДА с августа 2016 по январь 2017, то есть именно в Украинской добровольческой армии, а не одноимённом корпусе.

В то же время, даже в том случае, если бы «Украинская добровольческая армия» действительно являлась подразделением «Правого сектора», мы полагаем, что это не является достаточным основанием для привлечения Дмитрия Лисовца к уголовной ответственности: сама обоснованность запрета «Правого сектора» вызывает большие сомнения. Аргументация относительно данной организации в соответствующем решении Верховного суда РФ от 17 ноября 2014 года не выдерживает никакой критики, а в основу решения положены как минимум непроверенные факты.

Во-первых, в обоснование необходимости запретить «Правый сектор» приводится дело Сенцова: «…в мае 2014 г. органами Федеральной службы безопасности раскрыты совершённые сторонниками “Правого сектора”, объединившимися в террористическое сообщество, два террористических акта и пресечена подготовка к третьему в г. Симферополе». Мы детально изучали дело Сенцова и не увидели никакой связи между осуждёнными по этому делу и «Правым сектором»; в целом дело известно большим количеством фальсификаций и неадекватной квалификацией хулиганских деяний как террористических. При этом на 17 ноября 2014 года по делу не было вынесено ни одного приговора, и факты, упоминающиеся в решении о запрете «Правого сектора», не были установлены судом.

«Совершение поджога офиса Симферопольского местного городского отделения Всероссийской политической партии “Единая Россия” 18 апреля 2014 г. воспрепятствовало его законной деятельности», — говорится в решении, однако, из процесса по делу Сенцова стало известно, что Симферопольское отделение «Единой России» было создано только 24 апреля 2014 года.

Во-вторых, в решении говорится о возбуждении уголовного дела в отношении лидера «Правого сектора» Дмитрия Яроша по ст. 205.2 («Публичные призывы к терроризму или публичное оправдание терроризма») и 280 («Публичные призывы к экстремистской деятельности») УК РФ в связи с публикацией на странице «Правого сектора» в VK 1 марта 2014 года текста «обращения Яроша к Доку Умарову». Пресс-служба организации заявила, что аккаунт одного из администраторов сообщества был взломан и что ни Ярош, ни «Правый сектор» в целом с таким обращением не выступали. «Обращение» не было размещено на сайте или в других социальных сетях организации и было удалено из «Вконтакте».

В-третьих, в решении указывается, что «на сайте http://pravyysektor.info имеется программа политической партии “Правый сектор” “Реализация украинской национальной идеи в процессе государства”, согласно которой одним из политических принципов является политика в отношении “крымских татар”, ”существование которых вне Украины невозможно”, а также указывается то, что “всякие попытки проигнорировать или отложить крымско-татарский вопрос или решать его вопреки украинским национальным интересам неизбежно обернутся новыми бедами — и для украинцев, и для крымских татар, и для представителей других национальностей, прежде всего тех, которые проживают в Крыму”», — но не объясняется, почему упомянутое обсуждение национального вопроса внутри Украины (по всей видимости, актуальное до аннексии Крыма) должно быть запрещено.

При этом сам Лисовец указывает, что членом «Правого сектора» он никогда не был, украинским националистом не является, не испытывает никакой вражды и ненависти к русским и считает русский язык своим родным.

Также Лисовцу вменили за участие в боевых действиях на территории Волновахского района ДНР в 2016 и 2017 годах, в ходе которых он неоднократно вступал в боестолкновения с военнослужащими ДНР. При этом по словам Лисовца, которые приводит его защитник, сам фигурант в боевых действиях никогда не участвовал, только патрулировал границу с самопровозглашённой ДНР. Сам факт его присутствия в Волновахе, помимо его собственных показаний, подтверждает секретный свидетель, который якобы видел, как в 2016 году Лисовец в составе «Украинской добровольческой армии» патрулировал границу между Украиной и самопровозглашённой ДНР.

Использование секретных свидетелей — распространённая и порочная практика политических преследований в России. Как правило, такое засекречивание не имеет законных оснований, предусмотренных ч. 5 ст. 278 УПК РФ (необходимость обеспечения безопасности свидетеля или его родственников): свидетели и следствие не поясняют, какая конкретно опасность грозит человеку. Тем не менее, во всех известных нам случаях суд соглашается принять показания секретного свидетеля, для защиты же он остаётся анонимным, и она лишается возможности проверить, является ли свидетель заинтересованным лицом и достоверны ли его слова. Фактически использование секретных свидетелей даёт государству неограниченные возможности для фальсификаций.

Однако даже в том случае, если бы Лисовец участвовал в боевых действиях на стороне Украины на территории ДНР, в чём его обвинил суд, то с точки зрения международного права, при условии несовершения военных преступлений, он не может привлекаться к уголовной ответственности, поскольку после 11 мая 2014 года, когда донецкие сепаратисты провели «референдум» о независимости на подконтрольной им части Донецкой области, ДНР не была признана не только Украиной, но абсолютным большинством стран мира. Вплоть до 22 февраля 2022 года её суверенитет на официальном уровне не признавала и сама Россия. Таким образом, незаконными должны считаться действия вооружённых формирований самопровозглашённой ДНР, а не вооружённых сил и формирований Украины на собственной территории. 

В силу этого мы также убеждены, что уголовная юрисдикция Российской Федерации в принципе не может распространяться на Дмитрия Лисовца как гражданина Украины за легальную деятельность по защите её территориальной целостности, тем более за период 2016–2017 годов, когда ДНР не признавалась даже РФ ни в качестве суверенного государства, ни в качестве её субъекта.

Аналогичным образом мы считаем не применимой к Лисовцу и статью ст. 205.3 УК РФ — если он в процессе службы в УДА проходил обучение боевым навыкам и умениям, то не с целью осуществления террористической деятельности, а для надлежащего исполнения легитимно возложенных на него задач в рамках установленной в любых воинских подразделениях процедуры. Одним из обязательных признаков для квалификации деяния по ст. 205.3 УК РФ является наличие у обучающегося умысла на подготовку к совершению преступлений террористической направленности либо цель осуществления террористической деятельности. Очевидно, что Лисовец в случае прохождения обучения в составе «Украинской добровольческой армии» преследовал совершенно иные цели, связанные с защитой независимости, суверенитета и территориальной целостности страны, гражданином которой он является.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу ликвидированного государством Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное дело против Дмитрия Лисовца является политически мотивированным, направленным на упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий. Лишение свободы было применено к нему в нарушение права на справедливое судебное разбирательство и иных прав и свобод, гарантированных Международным пактом о гражданских и политических правах и Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод. 

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Дмитрия Лисовца политическим заключённым, требует его немедленного освобождения, прекращения его уголовного преследования, а также проверки и расследования по его сообщению о применении пыток.

Признание человека политзаключённым не означает ни согласия проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и действиями, ни одобрения этих взглядов и действий.

Адвокаты: Григорий Крещенецкий, Олег Иванкович, Донецков А.Л.

Публикации в СМИ:

Медиазона. 19 декабря 2022 года. «Не расстреляют, но будет сидеть». Мариуполец бежал из разрушенного города в Россию, где его сначала пытали в СИЗО, а теперь собираются судить»

Панорама. 7 декабря 2023 года. «Военный суд в Ростове приговорил к 16 годам лишения свободы боевика “Правого сектора»

Прокуратура Ростовской области. 7 декабря 2023 года. «В Ростовской области суд вынес приговор по уголовному делу в отношении бывшего участника запрещённой в России экстремистской организации»

Дата обновления справки: 20.03.2024 г.