«Папа, я тебя люблю»

Юрий Алексеевич Дмитриев оказался таким, как я и думала.

Сильным, харизматичным. Умным. Красивым. Остроумным.

Сегодня — последнее заседание суда. И последнее слово подсудимого. Еще вчера, когда мы говорили с Дмитриевым, он собирался написать текст для судьи, а потом после заседания отдать его журналистам. Но Юрий Алексеевич не написал текст. И не раздал его журналистам. Как рассказал после суда его адвокат Виктор Ануфриев на импровизированной пресс—конференции в гостинице «Северная», Дмитриев в суд принес письмо—открытку от его приемной дочери , которое она прислала ему в феврале 2017 года. Юрий Алексеевич вчера показывал мне это письмо, оно было прислано, когда он еще сидел в СИЗО.

Письмо приемной дочери Юрия Дмитриева. Фото: Игорь Поддубный / 7×7

«Папа я тебя люблю! Папа, я скучаю!» Это отношение приемной дочери к отцу должно убедить суд в его невиновности. Ведь самая большая боль и тоска Юрия Алексеевича — именно о его приемной дочери Наташе, она растет без него. За те восемь лет, что девочка прожила в семье карельского историка, Дмитриев дал девочке очень много. «На два года хватит, —говорит он. — А что потом?«

Что потом? Будущее семьи Дмитриева, его самого, его старшей дочери Кати, ее детей, приемной дочери Наташи, которая сейчас живет с бабушкой и Дмитриев не может с ней никак общаться, даже переписываться, а уж тем более поговорить по телефону, все это — зависит от судьи Марины Носовой, которая удалилась в совещательную комнату.

Приговор судья вынесет 3 апреля. Так она сказала. Но адвокат Ануфриев считает, что приговор может быть оглашен на несколько дней позже.

«Юрий Алексеевич вошел в историю»

В 9 утра из Москвы пришел фирменный поезд «Карелия». На нем приехало более 50 человек, чтобы поддержать Дмитриева в последний день суда. Из Санкт—Петербурга тоже приехали десятки людей. Кто—то прилетел из Москвы на самолете. Во всяком случае, перед заседанием в коридоре суда на третьем этаже собралось от 80 до 100 человек.

Все они хотели увидеть Юрия Дмитриева, задать ему вопрос, записать ответ на видео, на айфон, немедленно выложить в социальные сети. Дмитриев в темной рубашке, черном пиджаке. Он смущен, улыбается, чувствуется, что волнуется, еще вчера он не исключал, что прокурор может выйти с ходатайством и попросить суд изменить ему меру пресечения и тогда его возьмут под стражу. Адвокат Виктор Ануфриев элегантен и строг. Он успокаивает толпу в коридоре, просит не устраивать пресс—конференцию до заседания.

Заседание суда длится минут десять—пятнадцать.

Дмитриев и адвокат Ануфриев выходят. По коридору — вздох облегчения.

Люди, приехавшие поддержать Юрия Дмитриева в Петрозаводском суде. Фото: Игорь Поддубный / 7×7

Все перемещаются в гостиницу «Северная», которая находится недалеко от суда. Там в конференц—зале и проходит пресс—конференция.

Говорит в основном адвокат Ануфриев: «Я сказал сегодня на суде и повторю сейчас : Юрий Алексеевич вошел в историю и стал человеком мира. Независимо, что там будет принято, его имя останется в мировой летописи и суд окажется тоже в этой летописи. Но суд пусть это решает в совещательной комнате».

Адвокат Ануфриев благодарит всех тех, кто за время процесса поддерживал его подзащитного и тех, кто приехал в Петрозаводск сегодня. Но он уверен, что это не может считаться формой влияния на суд, это создает определенный фон и показывает, что в обществе есть неравнодушные люди. И это хорошо. А поскольку «в деле и так нет никаких доказательств вины Дмитриева», то «сторона защиты изначально оказалась в выгодном положении». Но теперь все зависит от судьи, а поскольку оправдательный приговор труднее писать, чем обвинительный, то судья может и не успеть к 3 апреля.

«Дело о дружбе»

Слово берет Даниил Саксонов, педагог Московской международной киношколы. Он администратор группы «Дело Дмитриева» в ФБ. Саксонов благодарит всех , кто за время суда приезжал в Петрозаводск поддержать Юрия Дмитриева, тех, кто писал об этом деле, «помог привлечь к его судьбе интерес всего мира».

«Мы понимаем, что действия некоторых людей, например, прокурора, могут вызывать гневные чувства, но давайте не будем провоцировать», — просит Даниил. Он говорит, что ему пришлось удалить из группы в ФБ несколько человек за резкие комментарии и удалить несколько десятков комментариев.

Самсонов опасается, что резкость суждений может привести нас всех «к фазе войны».

Пресс-конференция Юрия Дмитриева (справа от него адвокат Виктор Ануфриев). Фото: Максим Смирнов / ИА «Республика»

«Давайте надеяться на справедливое решение суда, а если оно будет несправедливым, будем дальше двигаться — в Верховный суд Карелии, в Верховный суд России. После понедельника мы объявим точную дату приговора. Важно, чтобы кто —то приехал. Может, ваши друзья или знакомые. Есть люди, которые не могут приехать, а могут оплатить билеты для других», — говорит Саксонов.

Адвокат Ануфриев снова берет слово. Он считает, что «приговор — это такое событие, которое не требует большого количества людей. И не стоит напрягаться с приездом. Это дело каждого, — подчеркивает адвокат.- Свою солидарность народ продемонстрировал. Не только те, кто находится здесь, но гораздо больше. В январе прошлого года когда мы приезжали сюда с Советом по правам человека, в разговоре с прокурором нам было сказано: «Кто этого Дмитриева знает?»

Журналистка и фотограф Виктория Ивлева, которая очень много сделала для поддержки Юрия Дмитриева, говорит, что это — дело о дружбе. «Ребята из Московской киношколы с потрясающим бесстрашием первыми бросились на защиту Юрия Алексеевича. Они знали Юрия Алексеевича на протяжении многих лет. Вы— офигительные герои, вы пронесете это через всю жизнь», — говорит Ивлева, обращаясь к тем девочкам и мальчикам, ученикам Киношколы, которые ездили почти на все заседания суда, записывали многочисленные видеообращения в защиту карельского историка. Виктория Ивлева называет также Анатолия Яковлевича Разумова, близкого друга Дмитриева, который , кажется, не пропустил ни одного заседания, приезжал из Санкт—Петербурга и неоднократно стоял с пикетами в защиту своего друга, возил москвичей в Сандармох и его потрясающая экскурсия по этому народному мемориальному кладбищу надолго останется в памяти тех, кому посчастливилось там побывать.

«Юра, для тебя важно было знать, что ты не один?«— спрашивает Ивлева Юрия Дмитриева.

Юрий Алексеевич кивает головой в ответ. И говорит:

«Благодарю вас за вашу гражданскую позицию. Спасибо всем, кто писал мне письма. Лежишь на жесткой шконке, от ваших писем мягче становиться. Спасибо Виктору Михайловичу (адвокату Ануфриеву — З.С,), который как заботливая нянька,

говорил мне: это не надо, это надо. Спасибо ему за терпение».

Дело Юрия Дмитриева оказалось одним из самых важных резонансных дел последнего времени. Это одно из тех дел, которое меня лично убедило в том, что «все не зря». И солидарность может творить чудеса. Один человек, который годами работал во имя других, открывал имена десятков тысяч расстрелянных в годы Большого террора, старался сделать так, чтобы могилы их не были безымянными и родным было куда прийти положить цветы, был брошен в тюрьму по сфальсифицированному и позорному обвинению. Его история тронула тысячи людей, которые никогда ничего не слышали о нем и они его поддержали.

Часто ли москвичи ездят на судебные заседания в провинциальные суды? На моей памяти, такое паломничество было только лишь раз: на суд в Киров к Алексею Навальному.

Но Юрий Дмитриев не политик. Он — подвижник. И если в Киров на процесс по «делу Кировлеса» в основном приезжали журналисты, то в Петрозаводск приезжают не только журналисты.

Это, конечно, то самое гражданское общество. То самое, которого достоин Юрий Алексеевич Дмитриев.

Дождемся приговора.

Зоя Светова, Петрозаводск