«Пытаются спасти обвинение»

В октябре суд продлил арест Дмитриеву до 27 января 2018 года. Сегодня, в среду, прокуратура заранее ходатайствовала о продлении срока содержания в СИЗО на три месяца, защита же попросила отпустить историка под подписку о невыезде. Судья встала на сторону защиты и удовлетворила ходатайство об изменении меры пресечения, но — с 28 января.

При этом судья удовлетворила другие ходатайства прокуратуры, будут проведены две новые экспертизы: стационарное обследование самого Дмитриева и исследование фотографий, которые обвинение считает порнографическими. Прокурор Петрозаводска посчитала, что у историка могут выявиться «отклонения сексуального характера». Адвокат Виктор Ануфриев рассказывает, что обвинение хотело передать фигурирующие в деле детские фото на экспертизу в «левую контору», но суд согласился с доводами защиты: Дмитриева и материалы дела направят на исследование в институт имени Сербского в Москве.

Дмитриеву предстоит стационарная судебно-психиатрическая экспертиза. Согласно статье 30 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности», такое обследование может длиться до месяца, но возможно и увеличение срока госпитализации.

Ануфриев считает, что именно из-за предстоящего обследования обвинение заранее ходатайствовало о продлении ареста. Юрист полагает, что прокурор «ориентировалась на экспертизу, чтобы он был арестованный там, чтобы не продлевать». При этом он замечает, что длительность проведения экспертизы никак не связана с тем, какая мера пресечения будет действовать в отношении Дмитриева.

Историк уже проходил амбулаторную экспертизу, и специалисты, по словам адвоката, не выявили у Дмитриева каких-либо отклонений. Ануфриев говорит, что прокуратура с помощью новых исследований «пытается спасти обвинение».

«Чего от нее [экспертизы] ожидать? Человек он здоровый, уже проведена психиатрическая экспертиза, никаких у него отклонений нет», — рассуждает юрист в ответ на вопрос, чего ожидает защита от очередного обследования председателя карельского отделения «Мемориала».

Адвокат считает, что судья отказалась продлевать арест его подзащитному из-за того, что 26 декабря на заседании были представлены результаты экспертизы фотографий, которая не признала изображения порнографическими. Это исследование по инициативе защиты провела компания «Федеральный департамент независимой судебной экспертизы», его результаты появились у адвоката только на прошлой неделе.

До этого по фотографиям проводилось только одно исследование, исполненное АНО «Центр социокультурных экспертиз» — организацией, известной по участию в деле Pussy Riot. В одном из заключений специалисты ЦСЭ пришли к выводу, что лозунг «Убей в себе раба» содержит призыв к насилию. Экспертизу ЦСЭ по делу Дмитриева критиковал, в частности президент Национального института сексологии Лев Щеглов.

Ануфриев говорит, что еще на стадии следствия пытался добиться проведения другой экспертизы. В сентябре судья согласилась с доводами защиты, причем на новом исследовании настаивало и обвинение.

61-летний Дмитриев находится под арестом с 15 декабря 2016 года. С 1 июня 2017 года дело рассматривается в суде. Историк обвиняется в изготовлении детской порнографии, развратных действиях и незаконном хранении оружия (пункт «в» части 2 статьи 242.2 УК, статьи 135 и 222 УК). Правозащитный центр «Мемориал» признал его политическим заключенным.

Поскольку дело касется сексуальной неприкосновенности несовершеннолетнего, процесс проходит в закрытом режиме, журналисты могут узнавать подробности только у адвоката. Как сообщает «Петрозаводск говорит», Ануфриев, в частности, отмечал, что приемная дочь Дмитриева дала показания в пользу историка и сказала, что он не совершал каких-либо противоправных действий. Судебное следствие уже подходит к концу: после исследования результатов новых экспертиз стороны перейдут к прениям.

Глава карельского «Мемориала», историк-краевед Юрий Дмитриев был задержан 13 декабря 2016 года. Вскоре его арестовали и предъявили обвинения в изготовлении порнографии с участием ребенка, не достигшего 14-летнего возраста (пункт «в» часть 2 статьи 242.2 УК). Обвинению предшествовал анонимный донос в следственные органы.

В «Мемориале» объясняли, что на компьютере у историка действительно хранились фотографии приемной дочери. Когда ребенок ходил в детский сад, органы опеки взяли семью под контроль: воспитатели приняли пятна от горчичников на теле усыновленной девочки за синяки. Опасаясь, что ребенка могут отнять под надуманным предлогом, Дмитриев начал ежемесячно фотографировать дочь. В 2016 году девочка окрепла, и необходимость наблюдать за динамикой ее развития отпала. Тогда же Дмитриев прекратил ее фотографировать.

По данным следствия, с 2012 по 2015 годы Дмитриев «неоднократно совершал фотосъемку обнаженной малолетней приемной дочери, с которой проживал совместно, в целях изготовления порнографических материалов». В основу обвинения была положена экспертиза фотографий, обнаруженных на компьютере историка. Из 140 снимков в девяти эксперты нашли признаки порнографии. Кроме того, позднее к делу против историка добавилось обвинение в хранении «основной части огнестрельного оружия», которое нашли во время обыска — это была заржавевшая деталь старого ружья, обнаруженного во время раскопок.

Правозащитники из «Мемориала» не исключили, что арест Дмитриева связан с его профессионаьной деятельностью. «В регионах он первый и единственный занимается восстановлением имен [репрессированных]. Он всегда чрезвычайно настойчив в поисках информации, прямо и в нелицеприятных выражениях высказывает свое мнение, — отмечал в разговоре с «Новой газетой» член правления Международного общества «Мемориал», сопредседатель Московского «Мемориала» Ян Рачинский. — Не исключаю, что кто-то на это обиделся. Может, маргинальные организации типа НОДа проявили инициативу и накатали донос. Обвинение дикое, не соотносится с моим представлением о нем». Член Совета по правам человека Сергей Кривенко считает, что давление «со стороны определенных сил» связано с работой Дмитриева по сохранению исторической памяти.

О политической мотивированности обвинения говорил и источник «Новой газеты», близкий к полиции Петрозаводска. По его словам, Дмитриева могли задержать из-за его обещания составить карельский «список палачей» — продолжение проекта Международного общества «Мемориал» по публикации имен сотрудников НКВД, причастных к массовым убийствам ни в чем не повинных людей.

Гражданская супруга Дмитриева Ирина рассказывала, что незадолго до ареста к ним домой заходил участковый, который вызвал хозяина на беседу: «Он удивился, что Юрий дома не один, спросил, кто я такая, что я здесь делаю. Я объяснила, что приехала лечиться. Совпадение ли, но через полчаса мне позвонили из больницы и срочно вызвали на анализы». Таким образом, на некоторое время дом историка остался пустым. Когда Юрий и Ирина вернулись домой, они заметили, что кто-то сидел за рабочим столом. Личные дела репрессированных Дмитриев хранил на компьютере, «но отдельно списка карателей не вел», говорила Ирина.

Приемную дочь карельского правозащитника отвезли в реабилитационный центр для несовершеннолетних сразу после задержания Дмитриева. Екатерине, родной дочери Юрия, первое время разрешали видеться со сводной сестрой, однако после того, как девочку допросили в СК, социальный педагог сказала, что ребенку запрещено общаться с родственниками.

Сам Дмитриев отвергал все обвинения, предъявленные следствием. На суде по избранию меры пресечения он подчеркнул, что никаких противозаконных действий в отношении ребенка не совершал. «Я не согласен с предъявленными обвинениями. Это какой-то сюрреализм. Полагаю, что это заказуха», — сказал Дмитриев, находясь в зале суда.

В поддержку Дмитриева выступали режиссер Андрей Звягинцев, поэты Лев Рубинштейн и Дмитрий Быков, а также известные журналисты, политологи и историки.