«Будущее есть и у страны, и у нашего сына» Ровно два года назад Илью Яшина арестовали по делу о «фейках» про Бучу — и осудили на 8,5 года
Историю политика рассказывает его отец Валерий Яшин
13 июля 2022 года политика Илью Яшина, который принципиально оставался в России, арестовали по делу о «фейках» за пост о военных преступлениях российской армии в Буче. Яшина осудили на 8,5 лет колонии. По просьбе кооператива независимых журналистов «Берег» отец политика Валерий Яшин рассказывает о пути сына в политику.
Илья был желанным ребенком. У меня не было сомнений, что родится именно сын, хотя УЗИ тогда повсеместно не делали, и мы не могли наверняка знать пол ребенка. Как-то так вышло, что мы с женой стали называть его Илюшей еще до рождения.
Ребенком он был подвижным, любознательным и коммуникабельным, мы это очень приветствовали. Когда Илья был маленьким, он был мечтатель и фантазер. Я же в детстве очень любил все спортивные игры, играл и в футбол, и в волейбол, а уж побегать на коньках с клюшкой зимой — было мое любимое занятие. И мне, конечно, хотелось, чтобы Илья тоже полюбил спорт. Мы всей семьей ходили на матчи и соревнования. Сама атмосфера и спортивный азарт на стадионе способны заразить этим любого человека. Так Илья стал футбольным болельщиком.
У Ильи собралась библиотека из книг про футбол и «Спартак», видеокассет с лучшими моментами и голами самых разных чемпионатов. Ну, и самим погонять мяч во дворе всегда было весело.
Мой отец, я, а потом и мой сын всегда болели за «Спартак» — это наше семейное. В какой-то момент у нас с женой возникли опасения, что [увлечение Ильи «Спартаком»] может перерасти в фанатство — все же слышали про драки фанатов после матчей и вандализм на стадионах и в метро. Мы много говорили об этом с сыном, объясняли, что настоящий болельщик — тот, кто знает историю спортсменов, прославивших свой клуб, тот, кто способен оценить красоту игры. А не тот, кто готов драться с поклонником другой команды.
Мы начали вместе ходить в бассейн, когда он был в начальной школе — я хотел, чтобы он просто научился. Потом уже плавали вместе наперегонки — в бассейне или летом на Волге. И когда он стал ездить в летние лагеря на море, мы с женой были спокойны и уверены, что с ним ничего не случится. Да и в плане выносливости и закаливания это здорово.
А вот с боксом в детстве не сложилось: тут наша мама была категорически против. Она всегда говорила, что постоянные удары по голове — это уж слишком, и даже нам вдвоем не удалось ее переубедить. Уже взрослым Илья все-таки начал ходить на тренировки по боксу. Поставил удар, научился понимать, как можно и себя защитить, и противнику увечье не нанести. Правда, хотелось бы, чтобы применять эти навыки на практике не пришлось.
Когда Илья был маленьким, выходные и отпуск мы проводили вместе. Мы любим путешествовать, объездили на машине, наверное, все подмосковные достопримечательности, Золотое кольцо. А летом очень любили плавать на теплоходе по Волге и Оке, по Каме и реке Белой. До сих пор часто вспоминаем, как это было весело.
Илья закончил художественную школу, пять лет этому посвятил. Мама очень хотела отдать его в музыкалку, но он категорически отказался. С раннего возраста он очень любил лепить из пластилина. Так вот, Илья говорил: «Лучше отдайте меня туда, где учат лепить». Когда дело касалось его жизни, последнее слово всегда было за ним. Все-таки ребенок должен заниматься тем, что ему нравится, а не тем, чего хотят родители.
У него была любимая книжка — «Бородино» с иллюстрациями. Он умудрялся лепить маленьких солдатиков и кавалеристов на лошадях и воссоздавать отдельные моменты сражения по картинкам в книге. Кстати, позже мы ездили в Бородино, где устраивалась реконструкция этой битвы. Впечатляющее зрелище. Вот бы люди знали о войнах по театральным действиям, а не по своей жизни…
Увлечение музыкой пришло позже. Это и Beatles, и Элвис Пресли, и многое другое, что стало теперь настоящей классикой. Ну а современные группы, которые он слушает, я уже не очень знаю.
В школе Илья был типичным гуманитарием. Любил литературу, историю и обществоведение и терпеть не мог физику с химией. Не могу сказать, что ему что-то трудно давалось, просто было не интересно. Если в школе ему и делали замечания, то только за поведение — он был очень активным и неравнодушным.
В старших классах, бывало, он прогуливал нелюбимые химию и физику. За прогулы мы его ругали немножко, но относились, скорее, с пониманием. Он человек увлекающийся, поэтому, когда ему что-то интересно или понятен смысл [зачем что-то делать], может заниматься этим, забывая про еду и сон. Но вот когда неинтересно или неясно, зачем это надо, ему трудно заставить себя делать это в полную силу.
Мы всегда понимали, что он обязательно должен выбрать себе занятие по душе, только тогда он сможет чего-то добиться. Тогда жизнь будет интересной и полной смысла, а не рутиной. Сколько вокруг молодых «старичков», которые не живут, а будто «отбывают номер»…
Нашим семейным увлечением был и остается театр. Илью мы начали водить в театр лет с трех-четырех. Пересмотрели, наверное, все детские спектакли, от «Малыша и Карлсона» до «Синей птицы». А в его школьные годы даже несколько лет подряд покупали абонемент в РАМТ, чтобы не пропустить ничего интересного. Делились впечатлениями, обсуждали увиденное после спектакля.
Помню, какое впечатление на нас произвел спектакль «К. И.» по «Преступлению и наказанию» Достоевского и совершенно потрясающая игра Оксаны Мысиной. Спустя несколько лет Илья познакомился с ней лично, а сейчас мы дружим. Как же приятно было узнать, что она не только великолепная актриса, но и замечательный человек.
Илья какое-то время всерьез подумывал поступать на актерский. У него был опыт участия в школьном театре, а в старших классах он ходил в театральную студию. Но все-таки к окончанию школы твердо решил поступать на политологический факультет.
«Сегодня мы бы наверняка снова смаковали, как Немцов с [Альфредом] Кохом вытаскивали меня на Эльбрусе из расщелины, в которую я провалился во время восхождения. Или слушали про наши приключения в Сочи. Или про выборы в Ярославле. Или как он меня учил нырять в прорубь. Все гости знали эти истории в деталях, но Немцов с таким удовольствием их рассказывал, что каждый раз было смешно и весело слушать их снова. Но ничего этого не будет. Немцов уже больше пяти лет лежит в земле. Я приехал на кладбище, чтобы оставить цветы на могиле. А заказчики убийства на свободе и продолжают глумиться над его памятью. Я часто вспоминаю Бориса и скучаю по нему. Ужасно его не хватает».Архив Ильи Яшина
Еще одно из его увлечений — чтение. Наверное, как многие подростки, он зачитывался романами Александра Дюма, Марка Твена, Роберта Льюиса Стивенсона. Прочитал всего Конан Дойла. — даже то, что я не читал. Позже зачитывался Маркесом и Ремарком. В школе ему еще очень нравился роман Гюго «Отверженные». Очень большое впечатление на него в те годы произвел «Овод», о чем он сам говорил в своих интервью. Ну а сейчас [в заключении] чтение, конечно, занимает важное место в его жизни. Это и саморазвитие, и «хороший собеседник» — за неимением других.
Политикой Илья начал увлекаться со старших классов. С поступлением на политологический факультет Илья пришел в молодежное «Яблоко». Интересно, что и я почти одновременно с ним вступил в эту партию. Там он познакомился с Алексеем Навальным, я чуть позже.
Они в те годы были совсем еще зеленые — такие азартные, веселые, фонтанировали идеями. Казалось, горы свернут. И очень уважали [Григория] Явлинского за ум, знания, эрудицию.
Уже тогда все понимали, в какую сторону будет развиваться внутренняя политика в стране. Но если молодежь хотела настоящей, честной борьбы с действующей властью, то партийная верхушка [Яблока] предпочитала играть по кремлевским правилам, согласовывая свои действия и кандидатов в администрации президента.
Популярное в советское время выражение «инициатива наказуема» воплотилось в демократической партии. Сначала исключили Навального, потом Илью, а затем и я ушел из нее. Все это было одним из самых больших его разочарований.
А потом Илья познакомился с [Борисом] Немцовым, который, конечно, оказал на него большое влияние. Вообще, он считал и считает его одним из самых умных людей, с которыми его сводила жизнь. И настоящим другом, человеком с большой буквы. Для него это потеря, с которой до сих пор сложно смириться. А теперь вот и Алексей [Навальный]…
О своих политических акциях Илья нас заранее не предупреждал — старался оберегать. Так, например, об акции «Верните народу выборы, гады!» в ноябре 2006 года я узнал в момент проведения акции, когда был в машине. Это было неожиданно. Я ехал на работу, мне позвонил Илья и сказал, что он висит на растяжке под мостом. Я, конечно, тут же развернулся и поехал смотреть. К тому моменту все было уже огорожено полицией, но я увидел их [с Марией Гайдар] издалека.
Когда Илья только начинал свою политическую активность, мы, разумеется, понимали, что легкой жизни не будет. Но того, что происходит теперь, даже представить себе не могли.
Илья давно сделал свой выбор, и нам не в чем его упрекнуть. Он вырос честным, порядочным человеком. Смелым, умеющим брать на себя ответственность. Он верен своим убеждениям и данному слову. «Одни слова для кухонь, другие для улиц» — это точно не про него. Страшно ли нам за него? Да, страшно. Но когда уверен, что выбрал правильный путь, это придает сил. И я, как и он, верю, что страна рано или поздно [Россия] «воспрянет ото сна». И будущее есть и у страны, и у нашего сына.
Елизавета Антонова для «Берега»
